[ На главную ]  [ Вверх ]

СОЦИОЛОГИЯ ВЫБОРА СПУТНИКА ЖИЗНИ

И ПОЛИТИКА

Упрямая «вещь» статистика. Как сообщает пресса, за 2001 год в Московской области зарегистрировано 48839 браков и 37773 разводов[1]. Выходит так, что около 77 процентов заключённых браков распадаются. При этом вряд ли можно предположить, что большинство браков заключается под чьим либо давлением. Как правило, люди делают выбор самостоятельно. Об этом могут свидетельствовать и данные социологических опросов, фиксирующие установку многих людей на самостоятельный выбор.

«Мы и сами с усами» часто повторяют опрашиваемые. Но тогда почему же 77 процентов через некоторое время после свадьбы остаются не только «с усами», но и «с носом»?

Не секрет, что общемировой исторической тенденцией является постепенный переход от жёсткой социальной регламентации выбора спутника жизни (родовой или сословно-классовой) к выбору по индивидуальному предпочтению. И в России, несмотря на то, что проводимые вот уже более 15 лет буржуазные реформы отбросили наше общество к классовому разделению и отчуждению, ограничив тем самым социальными рамками для многих круг поиска спутника жизни, для большинства россиян всё же идеалом остаётся свободный выбор.

Поясню, почему я говорю «остаётся». Я имею ввиду не только наследие советского периода. Дело в том, что народному сознанию, менталитету основной части россиян и, в первую очередь, русскому человеку всегда было внутренне присуще стремление к свободному выбору. Этот архетип и это стремление формировались тысячелетия до зарождения классового общества среди индо-иранских, арийских и славянских племён. Намного раньше принятия правящими элитами славян позднего христианства с его идеей покорности судьбе и воле божьей.

Будучи вынужденным под давлением элиты принять внешние формы христианства, русский народ на протяжении всей последующей тысячелетней истории сохранял внутреннюю преданность идеалам свободы. Русский человек всегда внутренне стремился выбрать спутника по сердцу, а не по карману. Для него брак освещался и скреплялся любовью и собственной волей, а не всевышним и священником.

Но свободный выбор на основе нравственных критериев есть лишь внутренний, имманентно присущий русской культуре принцип. Мы же всегда имеем дело с реальными людьми, чей личностный облик есть конкретный результат взаимодействия противоположных (культурных и антикультурных) воспитательных влияний. Поэтому целью проведённых мною исследований было изучение того, как преломляется у молодёжи стремление к свободному выбору в нынешней российской действительности. Центральным вопросом исследований был вопрос о том, как воспринимается молодёжью проблема соотношения случайности и целенаправленности при поиске и выборе спутника жизни.

В период с октября 2001 по апрель 2002 года мною было опрошено около сотни молодых людей, в основном это студентки московских и областных вузов. Данные опроса говорят о следующем.

Первое, на что я обратил внимание, это то, что около 55% несемейных молодых людей не собираются целенаправленно заниматься вопросом поиска спутника жизни.

В целом, молодые люди пусть робко и неуверенно, но всё же признают, что выбор спутника жизни зависит только от самого человека, а не от «высшей силы на небесах». В остальном, – в возможности проявить собственную волю и знания они сами себе скорее отказывают.

Наиболее ярко выделяется позиция, когда молодым людям представляется, будто отношения естественны тогда, когда они складываются сами собой. Кстати говоря, те, кто склоняется к такой позиции, а их примерно 60%, чаще всего полагают, что подобрать себе пару может только сам человек, другие не могут это сделать даже с приблизительной точностью.

Анализируя полученные данные, я пытался отыскать ответ на вопрос: почему эта категория молодых людей, наравне с другими оценивающая возможности науки в познании человека, так ревностно не желает допускать никого к вопросам своей личной жизни и выбора спутника. Они же менее склонны обсуждать вопросы отношений между людьми с кем-либо вообще.

Ответы стали появляться в дополнительных беседах со студентами. Судя по их высказываниям, я пришёл к выводу о том, что у многих из них сформировано особое понимание роли философских и психологических знаний, а также связи знаний с чувствами. Сформулировать такое понимание можно так: «Знание – это расчёт».  Это расчёт, во-первых, того, в чём и насколько человек тебе подходит. И, во-вторых, - это просчитывание действий. Можно сказать и иными словами: знание для них – это программирование поведения. При таком подходе является вполне естественным, что знания для них противостоят чувствам, не терпящим программирования человека.

Знания в данном случае оказываются ненужными, а, следовательно, ненужными становятся и люди, располагающие этими знаниями. Вот он механизм разобщения, не позволяющий людям объединить усилия в налаживании межличностных отношений, которые люди полностью передоверяют воле случая. Но откуда появляется в сознании людей именно такое видение знаний и их роли.

Указать на один какой-либо источник было бы упрощением ситуации, поскольку отношение к знаниям есть только часть общего мировосприятия человека, тесно связанная со всеми другими его сторонами.

Мировосприятие формируется и в образовательных учреждениях, и средствами массовой информации, и общественным мнением. Несмотря на то, что мировосприятие само по себе индивидуально, тем не менее, оно всегда склоняется к двум противоборствующим в России полюсам –  русской культуре или западному типу мировосприятия.

В западном механизированном обществе частных интересов и конкуренции во всех или почти во всех сферах действуют рыночные механизмы. Главное что требуется от человека в этом обществе – приспосабливаться к внешним условиям и выполнять определённую функцию в соответствии с заданной программой. Для  человека такого общества знание вообще и знания о человеке в частности – это то, что необходимо для выполнения программ. Их ещё часто называют социальными ролями.

Часто можно услышать о том, что западный человек автономен и скорее похож на социальную машину, что ему свойственны эмоции, а не чувства. Такое мнение во многом справедливо. Это есть прямое следствие того, в каком обществе живёт человек.

В России в последние годы активно ведётся пропаганда западного образа жизни. Эта пропаганда не сводится только к демонстрации товаров, различных видов отдыха и стилей. Скрытое действие этой пропаганды состоит также и в воспитании таких жизненных позиций как: приспосабливайся, о проблемах всего общества не задумывайся; для человека вполне достаточно выполнять некоторые функции, а для этого нужны лишь специальные знания.

Приспосабливайся и специализируйся, а не твори и всесторонне развивайся – вот основной принцип антинародной, антироссийской идеологии. Смещение духовных приоритетов в этом направлении приводит к заглушению личностных потенциалов самостоятельного деятельного выбора спутника жизни для миллионов людей.

Нужно признать, что антироссийская пропаганда и проводимые социально-экономическими реформы дают свои результаты. К примеру, если в труднейших условиях 20-50-х годов ХХ-го века советский народ сумел отвоевать свою свободу и построить мощную экономику, вдохновляясь образом Павла Корчагина, то, начиная уже с 60-х годов, ценностные ориентации людей стали постепенно приобретать иные приоритеты – комфорт себе и своей семье. В итоге, в мирных условиях развалили всё и вся, дали полную свободу тем, кто внедряет в российскую действительность идеалы западного общества. И к настоящему времени молодёжь объективно (независимо от того, понимает она это или нет) оказалась перед выбором – любовь как ценность, нужна или нет?

Этот выбор стоит перед каждым, независимо от того, что говорят в газетах и по телевидению. Если человек не осознаёт это, значит, для него не существует и чёткой системы координат различения добра и зла, прекрасного и безобразного. А раз нет принципиальной разницы, то и чувства усредняются, тускнеют, любовь умирает. Так что в данном вопросе не может быть середины.

Молодым людям свойственно стремление к идеалу. Насколько оно присуще современной молодёжи – вопрос дальнейших исследований. Можно лишь предположить, что это стремление сильно приглушено. Тем не менее, скорее на подсознательном уровне, оно даёт о себе знать.

Например, в беседах с девушками-студентками было зафиксировано, что факт случайности (непреднамеренности) знакомства связан для них с ощущением романтичности встречи.

Как известно, романтизм – это мечтательное настроение, связанное с ощущением приближения к идеалу. В данном случае случайность связана с недостатком начальной информации о человеке. Выходит так, что недостаток знаний и информации питает ощущение духовной возвышенности, приближения к идеалу. А каково реальное представление у молодых людей об идеале?

Как показывают исследования, оно соответствует господствующим духовным ориентациям. А они таковы, что примерно 70% молодых людей основным приоритетом в жизни считают – обеспечить материальный достаток себе и своей семье. И только около 20% полагают, что главное в жизни – делать нечто важное для других людей и страны в целом. Для остальных 10% опрошенных главное – добиться наибольших финансовых результатов и жить в своё удовольствие.

По этим данным не трудно понять, что формулировки идеала спутника жизни, даваемые студентками: «любящий, добрый, верный» скорее имеют смысл – любящий меня, добрый ко мне, верный мне и не больше. Такое предположение вряд ли будет ошибочным, поскольку жизненная позиция большинства опрошенных пусть и неявно, но, по сути, эгоистична, поскольку, хоть и делает реверанс в сторону близких, всё же ориентирована скорее на собственный комфорт с их помощью или даже за их счёт.

Такая позиция иллюстрируется реакциями студенток во время бесед. На вопрос: «Что является главным в будущей совместной жизни – отношения или материальная обеспеченность?», они не могут дать однозначный ответ, заявляя, что важно и то и другое. Многие характеризуют идеал будущего спутника жизни так: он должен быть настроен зарабатывать больше, всегда есть возможность подработать. При этом их как будто и не интересует, всегда ли на самом деле есть такая возможность, а если и есть, то за счёт отказа от чего должен быть сделан выбор в пользу подработки?

Эта позиция исключает подлинно нравственный идеал, подразумевающий личность – человека ориентированного на благо народа, а уже в связи с этим и собственное благо. Для определения этой позиции достаточно лишь представлений о том, что будущий спутник должен быть материально обеспечен и иметь некоторые психологические навыки для достижения консенсуса. Иными словами, - для обеспечения психологического комфорта. Человеку с такой позицией ни к чему обременять себя познанием и выработкой нравственных критериев, ему вполне достаточно довольствоваться «иллюзиями духовности». Такими иллюзиями часто служат христианская атрибутика, пренебрежительное отношение к обществознанию (в первую очередь к философии) и романтическое почитание воли случая.

Нетрудно понять, что является источником печальной статистики, приведённой в начале статьи. Им становится  духовно-рыночный механизм, срабатывающий через некоторое время после свадьбы и приводящий часто к разрыву, когда сталкиваются «Я» партнёров или действия человека придерживающегося норм культуры входят в противоречие с тем же «Я» человека, который раньше считался самым близким, но фактически стал партнёром и претендентом на развод.

Геннадий Дементьев

к.социол.наук

Адрес для отправки Ваших вопросов и замечаний: sl-lad@yandex.ru 
© 2007 Служба "Лад"